Комиссары, политруки, а в более поздние времена советской власти, заместители командиров по политической части, это все широко всем известные названия должностей определенной части политического состава РККА, а затем и Советской Армии отвечавших, прежде всего за политико-моральное состояние бойцов и командиров, а с 1943 года солдат и офицеров Вооруженных Сил СССР.
У многих кто интересуется историей нашего Отечества и не только, невольно возникает вопрос, а для чего вообще была нужна данная организация, долгое время находившаяся в составе целой отдельной структуры во всех силовых ведомствах тогдашнего советского государства? В каких государствах еще кроме нашего вводился институт комиссаров? Или Россия единственная страна в мире, где имелся подобный опыт? Оказывается нет, не единственная.
Из мировой истории известно, что Россия была далеко не первой страной в мире, где в армии вводили институт комиссаров, «родиной комиссарства» была Италия, именно там, на Апеннинах аж в далеком XVI веке в армиях итальянских республик, которые формировались в основном из наёмников, придумали и ввели комиссаров, которые должны были контролировать лояльность войск и командиров нанимателям этих армий, чтобы войска не разбежались, а исполняли свои обязанности по ведению войны в полном объеме, за что им и платили.
В дальнейшем комиссары вводились и в других государствах, как правило, во время революций или гражданских войн, в частности, во Франции во время Великой Французской революции, это когда Якобинское правительство послало лучших своих представителей комиссарами в революционные войска, образовало революционный трибунал, в котором правили в основном якобинские комиссары, беспощадно расправляясь как они тогда считали с предателями, трусами и генералами, подготовлявшими поражение республиканских войск.
В западном полушарии в молодой американской армии тоже были свои комиссары, так в начале 19 века во время войны за независимость американские комиссары осуществляли контроль за лояльностью командиров воинских подразделений, воюющих на стороне американских колонистов, а также следили за политическим и моральным состоянием личного состава.
Большевики, начав создавать в 1918 г. Красную Армию, вынуждены были сразу проститься с революционным романтизмом и лозунгом типа «Все люди братья», так как молодую страну Советов враги окружили сплошным кольцом фронтов, устоит новая власть или падет в течение нескольких недель все зависело, от того сумеют создать большевики в короткие сроки боеспособную армию или нет, но как ее создавать без офицерских кадров?
Тогдашние руководители молодого советского государства приняли на то время единственное но верное решение, это призвать на военную службу бывших царских офицеров и генералов, десятки, а то и сотни тысяч которых в то время сидели по домам соблюдая нейтралитет. Известно что к концу войны в русской армии всего насчитывалось около 276 тыс. офицеров, из которых к этому времени 13 тыс. еще оставались в плену, а 21-27 тыс. по тяжести ранений не смогли вернуться в строй.(С.Волков «Трагедия русского офицерства») http://rusk.ru/vst.php?idar=321706#g01 .
Главным инициатором привлечения военспецов на службу революции считался «черный альбатрос революции» Л.Троцкий, призывали офицеров на службу в рабоче-крестьянскую армию как в добровольном порядке, так и добровольно-принудительном, не редко оставляя под залог лояльности их родных и близких. Таким образом, благодаря энергичным мерам, предпринятым советским правительством вскоре военспецы, стали составлять около 75% командного состава Красной Армии, это огромная цифра, однако далеко не все из них были надёжными советской власти людьми, многие из них затаили злобу и нередко предавали советскую власть, переходя в период Гражданской войны на сторону белогвардейцев, иногда переходили вместе со своими подразделениями, а то и целыми воинскими частями. Чтобы предотвратить подобные случаи большевики приняли решение использовать военспецов в основном в качестве узких специалистов, взяв всю их деятельность под жесткий контроль специально для этого созданного института комиссаров.
В комиссары, как правило, назначали преданных советскому правительству людей, многие из них были из числа кадровых революционеров, прошедших подполье, царские тюрьмы и каторгу. Главной функцией комиссаров был надзор с их стороны за командованием, им необходимо было постоянно следить за деятельностью военспецов из числа бывших офицеров, за тем как планировались боевые действия и самое главное за моральным состоянием бывшего офицера-дворянина, чтобы тот не сбежал к белякам, да еще вместе с картой на которой были изображены все подробности предстоящей боевой операции, или хуже того обманом не увел к врагам свой батальон, а то и полк, бывало и такое.
Второй задачей комиссара была политическая воспитательная работа, т.е. комиссары должны были убедить командиров и красноармейцев, что перед РККА поставлены справедливые и нужные народу цели и задачи. Руководство деятельностью комиссаров осуществляло Всероссийское бюро военных комиссаров, в 1919 г. его переименовали в политический отдел (затем - управление) Реввоенсовета, а в 1922 г. - в политуправление Красной армии (ПУРККА) http://www.otvoyna.ru/statya72.htm .
Начиная с 1919 г. в Красной Армии появились кроме комиссаров еще и так называемые «политические руководители» - политруки , это так стали называть комиссаров в низовых военных подразделениях в ротах и взводах. Политрук - это младший командир, заместитель командира по политической части.
Создание института комиссаров на этапе Гражданской войны явилось вынужденной мерой, и в целом себя оправдало, более того сыграло решающую роль в укреплении боеспособности армии и ее дисциплины. Но именно со времен Гражданской войны у части народа звание комиссар помимо героического прошлого еще ассоциировалось и с голодом, продразверстками, подавлениями мятежей и крестьянских восстаний, грозное это было звание комиссар, грозное и страшное, комиссары своим врагам пощады не давали и враги их тоже не щадили.
Вскоре после окончания гражданской, в ходе военной реформы 20-х годов произошло огромное сокращение в РККА, большая часть боевых частей была расформирована в связи с чем 2 марта 1925 г. на основании решения ЦК ВКП(б) в тех оставшихся частях, которыми командовали командиры-коммунисты, имевшие опыт партийно-политического руководства, было введено единоначалие, т. е. должность комиссара была отменена. Таким образом, командир стал полностью отвечать за все стороны деятельности войск, выполняя и функции комиссара, но получил помощника по политической части. В остальных воинских частях там где командир не являлся членом ВКП(б) по-прежнему сохранялась должность комиссара.
В 1935 г. в РККА была восстановлена система воинских званий, а для политработников были введены специальные звания: «младший политрук», «политрук» и «старший политрук», соответствовавшие воинским званиям соответственно «лейтенант», «старший лейтенант» и «капитан». Звание «батальонный комиссар» соответствовало общему воинскому званию майор, «полковой комиссар» - полковник, «дивизионный комиссар» - комдив.
Вскоре наступил грозный 1937 год, в связи с обострением в стране очередного витка классовой борьбы, в целях более полного контроля над армией 10 мая 1937 г. институт военных комиссаров был снова введён во всех воинских частях, начиная от полка и выше, в штабах, управлениях и учреждениях. Военный комиссар или замполит был представителем партии во вверенной ему части, наделенный огромным доверием и несущий полную ответственность наравне с командиром за боеспособность части, политическое и нравственное воспитание бойцов и командиров.
Серьезность и важность данной должности подтверждается и выдержками из первого полноценного устава РККА УВС-37, так согласно данного устава военный комиссар полка:
Ст. 47. Наравне с командиром является прямым начальником всего личного состава части и несет полную ответственность за политико-моральное состояние части, за выполнение воинского долга и проведение воинской дисциплины всем личным составом части снизу доверху, за боевую и мобилизационную готовность, за состояние вооружении и войскового хозяйства полка.
ст.48.
Военный комиссар полка обязан:
1) оградить полк от проникновения и появления в нем шпионов, диверсантов, вредителей и иных врагов народа, немедленно и решительно пресекая всякие действия, могущие нанести вред РККА;
или политический руководитель роты (эскадрона, батареи)
Ст.59.
Наравне с командиром роты является прямым начальником всего личного состава роты и несет ответ-ственность за политико-моральное состояние и боевую подготовку роты, воинскую дисциплину, за хозяйство, боевую готовность роты и за сохранение военной тайны.
ст.60.
Политический руководитель роты обязан:
3) укреплять воинскую дисциплину и боевую подготовку роты, лично быть образцом большевистской бдительности и оберегать роту от проникновения шпионов, диверсантов, вредителей и иных врагов народа;
(Устав внутренней службы РККА (УВС-37). Воениздат. 1938г. Введен в действие приказом НКО СССР №260 от 21 декабря 1937г. взамен Временного устава внутренней службы РККА 1924 года.)
Далее спустя всего три года чехарда с комиссарами продолжилась, с 12 августа 1940 г. институт военных комиссаров был в очередной раз отменен, на этот раз по настоятельной просьбе вступившего в должность Народного Комиссара обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. Который с цифрами в руках доказывал, что свыше 70% политработники не имели не только военного образования, но и даже обыкновенной военной подготовки. Новый нарком справедливо заметил «Два начальника - один командир, а второй надзирающий за ним - размывали ответственность за исполнение боевой задачи - становилось непонятно, кто из них конкретно отвечает за поражение?»
От урезанного института «комиссарства» оставались только заместители командиров по политической части. Таким образом, в армии снова была упразднена функция надзора за командным и начальствующим составом РККА и оставлена только функция воспитательной работы. Тогдашний Главный комиссар РККА Лев Мехлис был в полном расстройстве, так как его ведомство лишилось многих важных полномочий, а это для Мехлиса было не допустимо, но вскоре глава Главного политического управления РККА наверстал упущенное, наступил суровый и кровавый 1941 год.
В сложных условиях начального периода Великой Отечественной войны, когда наблюдалась массовая сдача командиров в плен, 16 июля 1941 г. вновь вернулись к системе военных комиссаров в РККА, которые были наделены теми же контрольными функциями, что и в 1918-1925 гг. Теперь они уже подчинялись главному политическому управлению РККА.
Главный комиссар Красной Армии Мехлис начал свою работу по укреплению дисциплины в войсках путем насыщения их добровольцами-коммунистами и политработниками, одновременно дисциплина укреплялась путем арестов и расстрелов на месте, Мехлис чуть ли не лично вылавливал в тылах действующей армии трусов и паникёров, а тех из них кто носил звание коммуниста, комсомольца или был политработником, он требовал немедленно предавать суду военного трибунала в первую очередь. В понимании Мехлиса, если политработник во время боя находится в тылу, то он ничего, кроме пули, за это не заслуживает. Страшные это были времена, полные неизвестности, страха и отчаянья, так что быть политработником в войсках под началом Мехлиса в тот период войны было смертельно опасно. Это позднее, после крымского разгрома, попав в опалу к Сталину Лев Захарович наконец то успокоился на скромной должности члена ВС в одной из общевойсковых армий.
Массовый героизм на полях сражений вместе со своими бойцами проявляли и множество политработников, многие из них действительно были примером для подчиненных. Да, скрывать тут нечего, было много и негатива, и комиссар мог проявить трусость, слабость и малодушие, так как все они были обыкновенными советскими людьми, а не какими то сверхчеловеками. Да, не все могли как политрук Синцов показанный в книге Симонова «Живые и мертвые» бродить по немецким тылам с комиссарскими звездами на рукавах, так как немецкий приказ не брать комиссаров и политруков в плен и расстреливать их на месте, выполнялся немцами неукоснительно.
Однако подавляющее большинство политработников достойно вели себя в боях на полях сражений второй мировой. Так, например среди 11 603 Героев Советского Союза, удостоенных этого звания в годы Великой Отечественной войны, было 211 политработников. По другим источникам среди политработников, удостоенных звания Героя СССР в годы Великой Отечественной войны, членов Военных советов фронтов, флотов, армий, начальников политотделов армий было 7 человек, а всех политработников, получивших звание Героя СССР, начиная от начальника политотдела дивизии (заместителя командира дивизии по политической части) и кончая заместителями политруков рот — всего 342, в том числе сержантов и рядовых, исполнявших эти должности — 41 человек. (http://ru.wikipedia.org/wiki)
Осенью 1942 года институт военных комиссаров был опять был ликвидирован и на этот раз окончательно, якобы тогда генерал Конев в разговоре со Сталиным поставил вопрос о ликвидации института военных комиссаров в Красной Армии, мотивируя тем, что этот институт сейчас не нужен. Главное, что сейчас нужно в армии, доказывал он, это единоначалие. Конев говорил: «Зачем мне нужен комиссар, когда я и сам им был! Мне нужен помощник, заместитель по политической работе в войсках, чтобы я был спокоен за этот участок работы, а с остальным я и так справлюсь. Командный состав доказал свою преданность Родине и не нуждается в дополнительном контроле, а в институте военных комиссаров есть элемент недоверия нашим командным кадрам».
По свидетельству Главного маршала авиации Голованова слова Конева произвели впечатление на Сталина, и он стал выяснять мнения по этому вопросу. Большинство военачальников поддержало Конева, и решением Политбюро институт комиссаров в армии упразднили.
Таким образом, опыт Красной Армии и армий других стран показал, что институт комиссаров обычно вводился в случае, когда верховная политическая власть не доверяла командному составу армии, комиссары в этом случае выполняли функции надзора за командирами, кроме этого, на них же лежала задача по политической пропаганде в среде личного состава частей. Если в годы гражданской войны этот институт почти полностью оправдал возложенные на него задачи, то в годы Великой Отечественной от него были вынуждены отказаться, так как контролировать самих себя было просто не зачем.
На фото: Младший политрук Алексей Еременко поднимает бойцов в атаку. Это, пожалуй, самое известное фото Великой Отечественной войны, наравне с которым разве что фотография Знамени Победы над рейхстагом. А. Еременко погиб через несколько секунд после того, как был сделан снимок.
«Мы должны были ввести институт, который был не нужен нашим противникам, институт политических комиссаров» – заключал в марте 1919 г. один из деятелей РВСР. Необходимость этого института была вызвана привлечением на службу в Красную Армию т.н. «военных специалистов» – офицеров царской армии. По меткому выражению исследователя, введение института военных специалистов вызвало, в свою очередь, введение института политических комиссаров.
Как же складывались отношения между комиссарами и командирами, вынужденными работать бок о бок в условиях гражданской войны?
С самого начала предполагалось, что институт политических комиссаров при командном составе будет носить временный характер, и в регулярной Красной Армии постепенно осуществится переход к единоначалию. Введение должности комиссара было основано на недоверии, даже враждебности большевиков и Советской власти к бывшим офицерам.
Так, отмечалось, что комиссары приставляются к военспецам для предотвращения вреда, а для большей уверенности приставлялись сразу два политкома к одному военспецу, образуя, таким образом, военный совет – коллективный орган военного управления, «так полюбившуюся тройку», по выражению М.Д. Бонч-Бруевича.
В апреле 1918 г. было выпущено «Положение о военных комиссарах и членах военных советов», которым руководствовались в Красной Армии до конца гражданской войны. Взаимоотношения командира и комиссара определялись следующим образом.
1. Предполагалось участие комиссара во всех действиях военспеца, выражавшееся в скреплении всех бумаг его подписью. Приказ, подписанный военруком и одним из комиссаров, обретал реальную силу и был обязателен для исполнения, за чем следил военком (политком).
2. Военная область отдавалась под ответственность командира, комиссар не отвечал за их целесообразность.
3. Подозрительные приказы оперативного характера отменять комиссару запрещалось, следовало докладывать о подозрениях в высшие инстанции.
4. В случае неисполнения приказов комиссар подлежал суду.
Таким образом, в «Положении» раскрывались, и то не полностью, контрольные функции политических комиссаров и слабо прописывались взаимоотношения с командным составом. Это приводило к конфликтам.
Первоначально, вспоминал один из первых комиссаров И.Т. Смилга, комиссары не доверяли военным специалистам и были готовы «в случае, если он вздумает нам изменить, выстрелить ему в ухо». В свою очередь, военные специалисты, недовольные приставлением к ним «двух архангелов», не верили в способность большевиков построить новую армию. В начальный период гражданской войны наблюдалось много случаев измены командного (в том числе и высшего) состава, что только усиливало недоверие части комиссаров к военспецам. Буквально в первые дни Советской власти была произведена чистка военного министерства, призванная удалить специалистов, не признавших власти политических комиссаров.
Ю. Трифонов, сын политического комиссара гражданской войны, художественно описал отношение комиссаров к военным специалистам, бывшим офицерам: «Полковники! Страшный сон комиссаров. Как заглянуть в чужую душу? Как угадать, честно ли, по искреннему порыву, по глубокому ли размышлению решили спороть погоны и нахлобучить шлемы со звездой или же тут дьявольский дальний расчет? А времени для того, чтобы изучать и приглядываться, нет».
На Первом всероссийском съезде военных комиссаров в своем выступлении Троцкий обозначил обязанности командиров – чисто-техническая и нравственно-политическая. Идеальный тип руководителя представляет собой человека, сочетающего в себе обе эти стороны, что, к сожалению, говорит он, встречается крайне редко. Отсюда вытекает необходимость в политических комиссарах.
Сами политические комиссары не всегда четко понимали свои контрольные функции, наблюдались случаи буквального исполнения этого положения. Так, Вацетис жаловался в письме Ленину в апреле 1919 г.: «… Бестактность по отношению к лицам генштаба замечается со стороны тех комиссаров, которые к ним приставлены, на подбор которых не всегда обращается должное внимание. Среди комиссаров, к сожалению, мало встречается интеллигентных людей, способных понять настроение и ту среду, над которой им приходится нести контроль, и контролирование зачастую обращается в назойливое приставание. Такие комиссары являются большим злом в практической и специальной работе, но таких комиссаров, к сожалению, много». По воспоминанию одного из участников гражданской войны, их комиссар все время находился при командире, неотступно следуя за ним, что тоже приводило к конфликтам. М. Тухачевский всегда считал институт комиссаров «ненормальным наростом на шее армии, мешающим ей шевелить головой».
Также он выступал против деления управления армией на военную и политическую часть, уверенный, что обе эти функции должны быть сосредоточены в одних руках. Уже в середине 1919 г. было отмечено, что «отношения между комиссарами и специалистами складывались чисто практически».
Стремясь преодолеть недоговоренность «Положения», часть комиссаров, впоследствии причисленные к «военной оппозиции», требовали расширения своих прав, разрешения участвовать в решении оперативных вопросов, указывая, что в условиях войны им невозможно ограничиваться только контрольными функциями.
Но советское правительство не приветствовало подобных амбиций комиссаров, требуя от них лишь контроля политической благонадежности военспецов, особенно был категоричен председатель РВСР Л. Троцкий. Он требовал расстрела комиссаров за измену офицеров, указывая: «если командир перебежал, виноват комиссар. … Он должен знать свой командный состав и за ним следить». В частности, такая реакция последовала на измену части офицеров на Южном фронте в 1918 г. Он был категорически против расширения прав комиссаров. Комиссары, по определению Троцкого, стояли выше командиров, контролируя каждый его шаг, следя за его действиями. Командиры обязаны были подчиняться революционным военным советам. Впрочем, иногда скрепление подписью комиссара оперативных приказов расценивается исследователями как участие в решении оперативных вопросов.
Конфронтационные отношения складывались не только между командирами-военспецами и комиссарами, но и между комиссарами и партизанскими командирами. Например, Махно «иронически отрицательно относился к своему политкому», по воспоминаниям Антонова- Овсеенко, напряженные отношения складывались между политкомом и комполка Григорьевым, неприятие комиссаров было и у Миронова.
В то же время можно привести воспоминания о благотворном влиянии комиссаров на командиров, на что обращала особое внимание советская историография. Кавтарадзе утверждал, что комиссары помогли военным специалистам понять цели и задачи революционной армии, благодаря их влиянию у военных специалистов выработалось социалистическое сознание. «Военные комиссары, осуществляя контроль за деятельностью военспецов, помогли многим из них порвать со своим прошлым и честно нести службу в рядах Красной Армии», – считал советский исследователь Красного флота Кузьмин.
В постсоветской России институт политических комиссаров при командирах оценивается иначе. Введением института политических комиссаров партия большевиков возложила принятие решений по военным вопросам на партфункционеров, а не на военных специалистов.
Ответственность за измену и саботаж военных специалистов ложилась на комиссаров, что вызывало напряженные отношения командиров и комиссаров, взаимно не доверявших друг другу. Военный комиссар отвечал за благонадежность военных руководителей и всего командного состава. Известно, что комиссары стремились поддерживать авторитет командира.
Сами политические комиссары разделялись на две группы: первая группа выступала за главенство комиссаров, занятие большевиками всех руководящих постов, их характеризовало активное неприятие военных специалистов; вторая группа – сторонники предоставления известной инициативы военным специалистам, использования их опыта и возложения на них ответственности.
В течение войны правительство неоднократно обвиняло комиссаров в неэнергичности и, опасаясь измены, требовало замены командно-комиссарского составов или, чтобы исправить положение среди военспецов, улучшить состав комиссаров и усилить политработу в армии.
В октябре 1918 г. Реввоенсовет Республики отреагировал на телеграмму военкома Семашко командующему Южным фронтом, содержащую угрозу арестом. РВСР счел необходимым напомнить, что командующий – член РВС Южного фронта и назначается РВСР, поэтому Семашко не имеет права угрожать и мешать командующему, за что можно лишиться должности комиссара, все претензии следует присылать по инстанции.
За годы гражданской войны часть политических комиссаров действительно перешла на командную работу, например, К.Е. Ворошилов, А.Я. Пархоменко, Я.Ф. Фабрициус. В основном они выдвигались из таких людей, которых Тухачевский называл «комиссарами-полукомандирами», намекая на их овладение военными знаниями во время работы с военными специалистами.
Можно согласиться с выводом исследователя Ганина, отмечавшего, что «взаимоотношения командиров и комиссаров приобретали личностный характер, при котором имели место как конфликты и конфронтации, так и симпатии».
Ю.С. Лузгина
ПОЛИТРУКИ И КОМИССАРЫ РККА (1935-1943)Тема по униформе и знаках различия политсостава РККА.
В теме приветствуются оригинальные военные фото политруков и комиссаров.В 1935 году были введены специальные звания для политработников: «младший политрук», «политрук» и «старший политрук», соответствовавшие общим воинским званиям «лейтенант», «старший лейтенант» и «капитан». Старшие политработники имели специальные звания со словом «комиссар»: «батальонный комиссар» (майор), «полковой комиссар» (полковник), «дивизионный комиссар» (комдив) и так далее.
В 1938 году решением ЦК ВКП(б), Приказом НКО № 19 от 25.01.38 были введены должности заместителей и помощников политруков подразделений (уровень взвода), сыгравших немалую роль в воспитании личного состава. Помполитруки должны были носить четыре треугольника, как и старшина, но иметь на рукавах комиссарские звезды. На должность замполитрука назначались военнослужащие, имеющие неполное или полное среднее образование, вне зависимости от срока службы, состоящие членами или кандидатами в члены ВЛКСМ и ВКП(б). Красноармейцы, занимающие должность политбойцов в основном большинстве были беспартийными поэтому повсеместно распространить эту практику не смогли. Прежде всего по причине того, что среди младшего командного состава почти не было членов ВКП(б) или комсомольцев, и комплектовать эти должности оказалось некем.
В начале 1941 года на политработу было направлено местными партийными организациями 1 500 коммунистов, а 17 июня ЦК решил с этой целью мобилизовать ещё 3 700 коммунистов. Накануне войны политработников готовили свыше 60 военно-политических училищ и курсов. Таким образом в начале 1941 года по сравнению с предыдущим число политработников, обучавшихся в училищах, школах и на курсах, увеличилось на 30-35 %.
Вместе с тем, образовательный уровень политработников оставался довольно низким и и институт военных комиссаров был вновь отменён по настоятельной просьбе вступившего в должность Народного Комиссара обороны Маршала Советского Союза С. К. Тимошенко. Нарком Тимошенко говорил: «В партийно-политической работе ещё много формализма и канцелярщины".
В октябре 1942 года Указом Президиума Верховного Совета СССР институт комиссаров был заменён институтом заместителей командиров по политический части (замполитов). Вместе с тем, должности членов Военных советов фронтов и армий сохранились. 120 тысяч политработников переводились на командные должности, три тысячи были направлены в только что созданное Главное управление контрразведки «СМЕРШ» при Наркомате обороны СССР.
Отменить институт военных комиссаров Сталина отчасти вынудил огромный дефицит командирских кадров, создавшийся после поражений и неудач начального периода войны. Например, только в окружении под Киевом летом 1941 года РККА потеряла около 60 000 человек командного состава. По некоторым источникам институт военных комиссаров был упразднён также и по настоянию многих военачальников. Например, осенью 1942 года Конев в разговоре со Сталиным поставил вопрос о ликвидации института военных комиссаров в Красной Армии, мотивируя тем, что этот институт сейчас не нужен. Главное, что сейчас нужно в армии, доказывал он, это единоначалие. По свидетельству Главного маршала авиации Голованова слова Конева большинство военачальников поддержало Конева, и решением Политбюро институт комиссаров в армии упразднили.
Замполиты не имели комиссарских полномочий, их функции ограничивались политической работой среди личного состава. Организационно замполит не занимал особого положения, считаясь одним из заместителей командира и в полной мере ему подчиняясь. После замены должностей комиссары частей и соединений автоматически стали замполитами. Тем из них, кто имел воинские звания политсостава, были присвоены общевойсковые воинские звания (как правило по занимаемой на момент переаттестации должности, обычно на ступень ниже штатного звания соответствующего командира). Некоторое время замполитов продолжали неофициально называть «комиссарами», но со временем это обыкновение отмерло.
29 марта 1943 года вышел приказ НКО «Об установлении обязательного минимума военных знаний для политических работников Красной Армии».
Всего за время войны на командную работу было «передано» около 150 тысяч политработников.
100 лет назад Совет народных комиссаров принял Декрет об учреждении волостных, уездных, губернских и окружных комиссариатов по военным делам.
В основном благодаря активной деятельности военных комиссаров в постреволюционной России была сформирована Красная армия. Взяв на вооружение опыт французских якобинцев и используя знания офицеров царской России, большевистское правительство сумело создать уникальную систему командования, которая довольно быстро наладила политическую работу и пропаганду в армии и внесла весомый вклад в победу советского народа в Великой Отечественной войне. История советских комиссаров - в материале RT.
Комиссары Французской революции
Институт комиссаров был учреждён ещё во время Великой французской революции, примеру которой большевики порой сознательно подражали. Когда во Франции к власти пришли революционные радикалы-якобинцы, они объединили добровольческие части с полками старой королевской армии. В верности революционных добровольцев якобинцы не сомневались, но военного опыта у этих солдат не было. Войска старого режима воевали умело, но там служили множество сторонников короля, поэтому якобинцы им не доверяли.
Во времена революционного террора 1793-1794 годов для очищения армии от подозрительных элементов в объединённые военные части были направлены комиссары Конвента. Они обладали самыми широкими полномочиями в решении кадровых вопросов и в контроле благонадёжности армии.
«Когда в обществе происходят революционные события, люди часто оказываются в растерянности и плохо понимают, что происходит, - рассказал в интервью RT военный историк Борис Юлин. - Задача комиссаров со времён Французской революции была проста - разъяснять армии позицию политического руководства».
Создание Красной армии
Большевики знали об опыте якобинцев, поэтому стали использовать его, как только столкнулись с необходимостью собственного военного строительства. Но первоначально коммунисты не планировали создавать регулярную армию. В полном соответствии с марксистской идеологией предполагалось, что после торжества революции такой институт старого общества, как армия, исчезнет, а ему на смену придёт вооружённый народ.
Большевики даже пытались следовать концепциям своих учителей. Все эксперименты осени 1917 - зимы 1918 года с отрядами рабочей гвардии были не чем иным, как попыткой применить доктрину вооружённого народа на практике.
Групповое фото комсостава одной из частей РККА времён Гражданской войны © Музейно-просветительский центр духовной культуры Красноярского края «Касьяновский дом»
Однако практика быстро показала, что неорганизованные и необученные добровольцы, лишённые профессионального командования, неизбежно проигрывали любым войскам, основанным на более-менее регулярных принципах.
Тогда 28 января 1918 года появился декрет Совета народных комиссаров «Об организации рабоче-крестьянской Красной армии». Но в этом декрете о комиссарах ещё не было ни слова. Они возникли чуть позже, и их появление было прямо связано со спецификой создания Красной армии.
Контроль и пропаганда
В 1918 году, как и на протяжении всей Гражданской войны, советская власть не имела собственных командных кадров. Их подготовка была налажена позже, но по понятным причинам полностью обеспечить Красную армию командирами «пролетарского происхождения» в СССР смогли лишь к 1930-м годам. Поэтому привлечение офицеров Русской императорской армии на службу большевикам стало неизбежностью.
После демобилизации армии множество офицеров остались без средств к существованию, а поскольку эти люди умели только воевать, найти себя в мирной жизни им было сложно.
Так что экономические методы вербовки работали очень хорошо.
К тому же в русском офицерском корпусе традиционно насаждалась аполитичность, поэтому некоторой части офицерства было неважно, служить ли императору, белым генералам или большевикам. По оценке современных исследователей С. Волкова и А. Ганина, от 60 тыс. до 100 тыс. офицеров старой армии служили большевикам в ходе Гражданской войны.
Конечно, приток в Красную армию столь значительного политически чуждого элемента приводил к необходимости самого тщательного контроля. Большевистское правительство откровенно сомневалось в верности командного состава, а у призывников из народа, зачастую плохо образованных, необходимо было сформировать определённые образы и стереотипы, чтобы они превратились в фанатичных борцов за дело коммунизма.
«У института комиссаров было две задачи: во-первых, контролировать командиров - как «бывших», так и, возможно, революционно настроенных, но политически чуждых беспартийных, анархистов, эсеров. Во-вторых, большевики оценили значение политической работы и пропаганды на собственном опыте и не собирались, получив полную власть в стране и армии, прекращать борьбу за её удержание», - рассказал в интервью RT военный обозреватель Илья Крамник.
Неограниченные полномочия
Для решения этой задачи народный комиссар по военным делам Л. Троцкий подписал опубликованное 6 апреля 1918 года Положение о военных комиссарах, членах Военных советов. В этом документе говорилось: «Военный комиссар есть непосредственный политический орган советской власти при армии... Комиссары назначаются из числа безупречных революционеров, способных в самые критические минуты и в самых трудных обстоятельствах оставаться воплощением революционного долга. Личность комиссара неприкосновенна... Военный комиссар блюдет за тем, чтобы армия не обособлялась от всего советского строя и чтобы отдельные воинские учреждения не становились очагами заговора или орудиями борьбы против рабочих и крестьян». А ещё через два дня, 8 апреля, Совнарком принял Декрет о создании военных комиссариатов.
В. Чапаев, командир 2-го Николаевского советского полка И. Кутяков, командир батальона И. Бубенец и комиссар А. Семенников, 1918 год © e-mordovia.ru
«Если вы хотите понять, как работал комиссар времён Гражданской войны, читайте роман Фурманова «Чапаев». В нём он достаточно точно описал свою работу дивизионного комиссара, - пояснил Борис Юлин. - В отличие от политработников позднейшего времени, комиссары эпохи Гражданской войны имели возможность даже отменить решение командира воинской части».
Комиссарам был поручен политический контроль армии. Опасаясь заговоров и мятежей в войсках, советское военное руководство поставило командиров военных частей в зависимость от руководства политического. Была создана уникальная система, не имевшая аналогов даже в эпохе якобинского террора.
Командир (офицерские чины были отменены как символы старого режима) имел право лишь планировать военные действия и командовать в бою, да и тут в дело мог вмешаться комиссар, если считал, что красноармейцам был отдан контрреволюционный приказ.
В остальное время все действия командира части должны были быть согласованы с комиссаром.
Конечно же, такие широкие полномочия порождали порой не менее серьёзные злоупотребления. Участник Гражданской войны А. Боярчиков в своих воспоминаниях так описывает случай, произошедший в 1-м Конном корпусе: «В штаб армии из политотдела штаба фронта явился странный человек. Он предъявил документы, по которым наш комиссар армии Карпов снимался с должности и отзывался в политотдел фронта, а вместо него комиссаром назначался этот странный тип. Новый «комиссар» тут же пустил слух по штабу, будто командарма Миронова скоро снимут с должности и арестуют за связь с Махно... Затем новый «комиссар» пришёл к нам в вагон, где размещалось шифровальное отделение штаба 2-й Конной армии, и выгнал нас... из вагона, а несгораемый ящик с шифрами приказал выбросить в мусорную яму... Спустя несколько часов мы узнали, что новый «комиссар» - самозванец с подложными документами и что он сидит арестованный в особом отделе».
Введение единоначалия
Всевластие комиссаров было одним из проявлений чрезвычайщины, свойственной первым годам советской власти. Поэтому, как только необходимость в столь радикальных мерах исчезла, от комиссаров отказались. В 1924 году, после завершения Гражданской войны, при Реввоенсовете СССР была создана комиссия по единоначалию. Открывая заседание комиссии, замначальника политуправления Красной армии М. Ланда прямо заявил, что необходимо «внести конкретные предложения по ликвидации «уродливости» в вопросах единоначалия». То есть сами большевики признавали институт комиссаров временным и не соответствующим функциям регулярной армии.
Парад на Красной площади, 1925 год РИА Новости
В результате 2 марта 1925 года был издан приказ Реввоенсовета СССР «Об осуществлении единоначалия». Комиссары, конечно же, остались, но лишились части своих прав, превратившись в помощников командира по политической части. Но звание комиссара ещё дважды возвращалось в Красную армию.
Всякий раз это происходило в самые критические моменты истории. Первое восстановление произошло в самый разгар Большого террора, 15 августа 1937 года. Сталин опасался бонапартизма высшего военного руководства, поэтому комиссар вновь становился равен командиру: «Военный комиссар совместно с командиром обязан оградить вверенную ему воинскую часть... от проникновения и появления в ней врагов народа, шпионов, диверсантов, вредителей, пресекая немедля и решительно всякие действия, могущие нанести вред РККА».
В 1940 году Сталин, уверенный, что после чистки офицеров армия снова стала лояльна ему лично, разрешил вернуться к единоначалию.
16 июля 1941 года, когда разгромленная в пограничных боях Красная армия стремительно отступала, комиссары вернулись, чтобы обеспечить беспрекословное выполнение приказов командования. На этот раз задача комиссаров была иной: обеспечить «полную ответственность за выполнение войсковой частью боевой задачи, за её стойкость в бою и непоколебимую готовность драться до последней капли крови с врагами нашей Родины и с честью отстаивать каждую пядь советской земли».
В годы Великой Отечественной войны задача комиссаров изменилась - выслеживать заговоры необходимости не было, зато потребовалось бороться с немецкой пропагандой, которая отличалась высоким профессионализмом и очень сильно воздействовала на умы людей.
«Как показал ход войны, комиссары справились с этим в самый сложный период боевых действий», - пояснил Борис Юлин.
Член военного совета 29-й армии бригадный комиссар Николай Никифорович Савков вручает медаль «За отвагу» красноармейцу, отличившемуся в боях. Северо-Западный фронт 1942 год РИА Новости
«В Великую Отечественную и в последующие десятилетия роль комиссаров, особенно после их превращения в замполитов, ближе к современному функционалу воспитательной работы, чем к политическому контролю армии», - добавил Илья Крамник.
9 октября 1942 года, хотя всё ещё продолжались тяжёлые бои за Сталинград и Кавказ, руководству СССР стало ясно, что кризис в армии преодолён, следовательно, система тотального политического контроля стала не нужна - солдаты сами горели желанием драться с немцами и побеждать. Поэтому Президиум Верховного Совета СССР отменил комиссаров - теперь уже окончательно. Единоначалие в армии было восстановлено. Комиссары в СССР превратились в политработников, чьими обязанностями стали просвещение бойцов и организация их досуга.
Представители Коммунистической партии в вооруженных силах в 1918-1942 гг. (с перерывами).
Должность военных комиссаров возникла в Красной Армии еще в период Гражданской войны, когда весной 1918 г. в ее ряды стали вступать бывшие офицеры царской армии («военспецы»). Фактически был введен принцип, когда руководство частью или соединением осуществляли сразу два человека — командир и комиссар. После окончания Гражданской войны был начат переход к принципу единоначалия, когда руководство войсками осуществляет один командир, несущий всю полноту ответственности за отданные распоряжения. В период массовых репрессий, в мае 1937 г., институт военных комиссаров был на время возрожден и просуществовал до 1940 г. С началом Великой Отечественной войны, 16 июля 1941 г. решением Политбюро ЦК и указом Президиума Верховного Совета СССР должность военных комиссаров была вновь введена в полках, дивизиях, корпусах и в военно-учебных заведениях. Одновременно в ротах, батареях и эскадрильях вводилась должность политруков. В июле-сентябре 1941 г. институты военных комиссаров и политруков были учреждены на Военно-Морском Флоте, в батальонах, дивизионах, штабах дивизий, партизанских формированиях. Военные комиссары вместе с командирами несли всю ответственность за «жизнь и боевую деятельность частей и соединений, за их стойкость в бою». Как и в годы Гражданской войны, в их обязанности входили проведение в жизнь политики партии, контроль за идеологическими настроениями бойцов и командиров, воспитание личного состава в духе патриотизма, верности присяге, забота о материальном обеспечении личного состава и т. п. Однако в отличие от времен Гражданской войны в 1941 г. комиссары не были наделены полномочиями контроля за служебной деятельностью комсостава. В боевой обстановке военные, в основном комиссары, проявили себя с самой лучшей стороны. Если этого требовала обстановка, они находились на самых опасных участках сражений. В первые месяцы войны им часто приходилось заниматься пресечением панических и пораженческих настроений, используя не только призывы, но и суровые меры наказания. На низовом уровне политруки стремились не покидать солдатскую среду и делать все от них зависящее, чтобы вселить в бойцов уверенность в моральном превосходстве над противником. Они видели свою главную задачу в том, чтобы личным примером показать, как нужно сражаться с врагом. В то же время комиссары выполняли функции контроля за настроениями солдат и офицеров и проводили в жизнь партийную идеологию. К осени 1942 г., в связи с укреплением в армии партийных организаций, ростом профессионализма офицеров и необходимостью повысить авторитет командного состава РККА, было принято решение отказаться от должности военных комиссаров и политруков. В связи с этим 9 октября 1942 г. Президиум Верховного Совета СССР принял указ «Об установлении полного единоначалия и упразднении института военных комиссаров в Красной Армии». 13 октября 1942 г. единоначалие было введено и в ВМФ. Таким образом, строевые командиры становились ответственными за все стороны жизни и деятельности войск. Примечательно, что это решение было принято в один из самых критических моментов войны — в период уличных боев в Сталинграде, что свидетельствовало о доверии к строевым командирам и подчеркивало высокий статус офицерского корпуса РККА. В подразделениях, частях и соединениях РККА одновременно вводился институт заместителей командиров по политической части. В отношении политработников устанавливались общие для всех командиров воинские звания. В октябре 1942 г. институт комиссаров был упразднен также в партизанских формированиях, однако в условиях борьбы в тылу врага эта мера оказалась преждевременной. После неоднократных обращений в Центральный штаб партизанского движения и специального указания ЦК ВКП(б) в январе 1943 г. должности комиссаров в партизанских формированиях были оставлены и сохранялись до полного освобождения советской территории от оккупации.
Исторические источники:
КПСС о Вооруженных Силах Советского Союза. Документы. 1917—1968. М., 1969;
Партийно-политическая работа в Красной Армии. Документы. М., 1961—64.
